Расправляя крылья: Шаг перед пропастью - Страница 45

— Мы пробивали вариант с русскими, подбивали клинья. Сережа лично разговаривал с Марцеловым. И тот вроде даже согласился забыть дрязги, хотя и на своих условиях. Но почти сразу после этого началась передислокации имперских войск в Восточную Африку, и Марцелов резко "передумал".

Так что блокада — вопрос решенный, — закончила она. — И Метрополия хоть и насильно, но участвует.

— Интересно, Марс они им пообещали? — задал его превосходительство риторический вопрос.

М-да, ситуация хуже не придумаешь. Помощь… Они могут помочь русским. В искусстве предательства, как иначе называют дипломатию, полувековая вражда ничто по сравнению с сиюминутной угрозой существования. Но армия Космического Альянса — капля в море от того, что потребуется Метрополии для обороны. И тем более сколь-нибудь ощутимого контрнаступления — ибо войны в обороне не выигрываются.

Да, Венера может дать немало, это богатая страна с мощным ВПК… Но по долгу занимаемого поста он трезво оценивал эту мощь. Метрополия не выстоит.

А значит, союз с Себастьяном, действительно, мудрым человеком, который не станет копать себе яму после подчинения Венеры, русским будет предпочтительнее альянса с космическим королевством. С которым они к тому же вот уж более полувека как лютые враги. И, следовательно, вопрос о неприсоединении к блокаде Венеры в Москве вряд ли рассматривается.

— Что ты предлагаешь? — выдохнул, наконец, он, понимая, что у Леи должен быть какой-то план. Иначе бы его с Марса не выдернули. — Я не вижу выхода. К этому шло давно, об этом предупреждал еще ваш Максвелл. И предупреждал именно потому, что тоже не видел выхода. Старался достучаться, чтобы предупредить, чтобы не допустили…

Лицо королевы Леи на секунду осунулось — его превосходительство на миг увидел немолодую уставшую женщину. Но быстро взяла себя в руки, глаза ее полыхнули злым светом, а появившаяся еле уловимая улыбка не предвещала врагам ничего хорошего.

— Идеи есть, Алекс. Не уверена на сто процентов, что это выгорит, но ничего иного нам не остается. Если не сработает этот план, все мы уйдем в небытие истории…

— На чем основан их план? — продолжила монолог Лея, напустив на себя вид актера, играющего на сцене Королевского театра. Встала с кресла, зашагала по кабинету. — На одной простой мысли. Малочисленности, а значит слабости наших войск. Они считают, что мы не можем совершать широкомасштабные десантные операции. Точечные акции — да. Оккупации небольших территорий и стратегических районов — да. Но операции более глобального уровня обернутся для нас полным уничтожением, несмотря на доминирование в космосе. Так считается, так написано во всех учебниках стратегии и тактики…

— А разве это действительно не так? — перебил ее господин Ноговицын, глаза которого напряженно сузились. Он прошел не одну войну, лучше всех на свете представлял, что такое бой в колониях, чем таковой отличается от боя на Земле, и чувствовал, будто перед ним открывают новую планету. Которая ему категорически не нравится.

— Так. — Королева кивнула. — Истинно, так. Потому мы обязаны бомбить старушку Конфедерацию, зачищать ее, выжигать заразу мечом и орбитальным огнем, ставя условия de jure контролирующему государство правительству. Согласно учебникам, согласно здравой логике. И именно поэтому мы должны поступить иначе.

Губы его превосходительства растянулись в покровительственной улыбке, какой награждаются маленькие дети, дошедшие до какой-нибудь простой, но очень важной для них мысли.

— А вот этого не надо, Алекс, — покачала головой ее величество — видно, ожидала от собеседника именно такой реакции. — Да, мы не будем бомбить Европу. Мы ее оккупируем. И этим сорвем все планы недругов на корню. Потому, как они рассчитывают на что угодно, но не на это.

— Оккупируем? — обалдело выкатим глаза его превосходительство. — Полуторамиллионной армией двухмиллиардную страну? С большим количеством зон высокоуровневой и плотной городской застройки? В которой нас мало кто любит, и в которой оружия нет только у ленивых дегенератов? Я понимаю, "тетушка", что тебя не зря назвали Сказочницей, но это плохая сказка!

Лея тяжело вздохнула, подошла к окну, встав спиной к собеседнику, долго всматриваясь в картину вечно пасмурного венерианского дня.

— Я знаю Алекс, это звучит, как безумие, — устало произнесла она. — Но еще большее безумие ничего не делать. Это гарантированная смерть и обочина истории — все по Максвеллу.

— Да, придется сложно, — из груди ее вырвался хрип. — Да, мы никогда такого не делали, ни мы, ни наши предки. Да, потери будут колоссальные. Но мы должны не просто выжечь заразу, мы должны не допустить ее повторного возникновения. Должны выбить у Союза почву из под ног. Вычистить Агвиевы конюшни раз и навсегда, поставить свое, лояльное нам правительство, изгнать или уничтожить противников из местных элит и вбухать триллионы в экономику страны. Не ради прибылей, просто чтобы удержаться. Колоссальная работа, на десятилетия вперед. Но повторюсь, нам некуда деваться. На кону слишком много.

Его превосходительство задумчиво качал головой. Он был далек от экономики, от теории и практики привода к власти "нужных" людей. Всегда, всю свою жизнь он был прежде всего военным, и именно военный аспект проблемы его волновал больше всего. Гораздо больше "восстановления экономики" и "триллионов" закаченных в нее империалов. Ведь эти "триллионы" банально не наступят, если армия не справится со своей задачей. А армия не справится.